В среду прогулялся в районе Прибрежного – отметил приход календарной весны. Но в лесу ещё зима, сосны в белых шапках, под соснами снегу – по уши … зайцам. Кстати, других звериных следов, кроме заячьих, за весь день не встретил.
Ходил на снегоступах и не прогадал: благодаря недельной оттепели состояние снега для «бигфутов» оказалось идеальным. Шёл через лес напрямки, но проваливался только на толщину свежего снега, наметённого бураном в понедельник.

А вот «необутую» ногу наст совсем не держал, хотя я специально надел «широкопрофильные» ботинки 4…(?)-го размера, если судить по 33-сантиметровой длине обрезиненной подошвы. Несколько раз измерял глубину снега палками-телескопами и получал 55-60 сантиметров, как на полянах, так и под деревьями.
Наверное, можно было бы неплохо пройтись и на лыжах, ведь такого тепла, как накануне, не было, а утром и вовсе без перчаток руки зябли. Но открывать лыжный сезон в первый весенний день (раньше у меня не получилось) – это уж чересчур. Да и лазить на лыжах через кустарник и ветровал – удовольствие, прямо скажем, не большое. К тому же местность там холмистая, овражистая, а снегоступы позволяют, не проскальзывая, ходить по склонам вверх и вниз прямо в лоб, по линии падения воды.
Мне в этот раз повезло с погодой, денёк был – загляденье. Солнце слепит глаза, на небе – ни облачка. Ветра нет, не шелохнутся не только снежные кроны сосен, но и верхушки берёз. В лесу было тихо, только изредка подаст голос синица или протарахтит дятел. Гул с трассы шёл неясным фоном, и на ходу за хрустом снега я на него не обращал внимания. Когда же сел обедать, то трещали дрова в костре (или это – за ушами ...?). Одним словом, мне эти издержки цивилизации совсем не мешали.

Днём и в тени деревьев было тепло, а на солнце – хоть загорай! Поэтому костёр развёл только для разогрева обеда. Да и как откажешь себе в маленьком удовольствии посидеть у живого огня! Положил сосновую сушинку, раскатал её, для растопки набрал тонких веточек – «паутинки», а бересту прихватил по пути, благо завалились ещё не все берёзы, погибшие в жару десятого года. Яму рыть не стал, кострище устроил на снеговой лопате, поэтому за час костёр провалился в сугроб совсем немного.
В середине дня в лесу зашуршало – это посыпался с веток пригретый солнцем снег. А позже и слабый ветер пришёл. Мелкая снежная пыль при контровом солнечном освещении – конфетти, да и только. Праздник, одним словом.

Обратил внимание, что под соснами кругом – взбудораженный снег, а возле осин и берёзок ровное белое полотно.

Подумалось: наверное, это лешие с подружками хоровод у «ёлочки» водили, зиму провожая. А что следы такие мелкие, так то неудивительно: леса-то у нас так себе.., вот лесная нежить и измельчала. Измельчала, но характером осталась прежняя – стоило мне, упарившись на ходу, снять шапку, так откуда ни возьмись, прилетел снежок, и - прямо по макушке! А за спиной, в соснах – даже не смешок ехидный, а какое-то сдавленное прысканье, будто ОН, хитро щщурясь, коряжистой ладонью прикрыл беззубый волосатый рот. Дово-о-о-о-ольный! Я тоже развеселился. В общем, день удался!